ВЛАДИМИР ТРАВУШ: «ГЛАВНОЕ –ЧТОБЫ НАШИ ЛЮДИ ЗНАЛИ: МЫ ВСЕ МОЖЕМ ДЕЛАТЬ САМИ»

ВЛАДИМИР ТРАВУШ: «ГЛАВНОЕ –ЧТОБЫ НАШИ ЛЮДИ ЗНАЛИ: МЫ ВСЕ МОЖЕМ ДЕЛАТЬ САМИ» 



Возможно ли оставаться профессионально актуальным на протяжении 50 лет? Возможно ли принимать участие в строительстве самых сложных объектов страны, быть экспертом высотного строительства мирового уровня и при этом- все еще открытым к новым знаниям? Возможно ли спроектировать здание высотой 4 километра и продолжать мечтать о покорении новых высот?

Возможно! Если это – Академик Владимир Травуш, легендарный конструктор Останкинской телебашни.

Накануне дня рождения Николая Никитина, Главного конструктора самого высокого сооружения страны, беседуем с его учеником, Владимиром Ильичем Травушем. Сегодня Владимир Травуш – известный эксперт в области высотного строительства, Заместитель генерального директора, главный конструктор ЗАО «ГОРПРОЕКТ», вице-президент Российской Академии архитектуры и строительных наук.

Офис «ГОРПРОЕКТА» расположен с модном деловом центре АРМА. Низкие строения в стиле лофт, стекло, минимализм. Кабинет Владимира Ильича - в стиле хай тек, библиотека, на стенах - фотографии Никитина, Останкинская телебашня, Москва-Сити, Лахта-центр. На рабочем столе- большой компьютерный экран, документы, кусок арматуры с шайбой, настольная книга с желтыми страницами, тетрадные листки с вычислениями и калькулятор.

Такая атмосфера сразу настраивает на деловой разговор «о высоком». 



Владимир Ильич, спасибо что смогли найти время в своем насыщенном графике. Сейчас 8 утра, в офисе еще никого. Это ваш обычный рабочий режим?

Да, почти всегда я на работе с 07.30. Предлагаю Вам выпить чаю, но пирожными угощайтесь без меня, я форму держу, и два раза в неделю хожу в спортивный зал (под впечатлением, мы тоже отказываемся от пирожных…)

Недавно, 5 ноября, Башне исполнился 51 год. А было ли торжественное открытие?

Я работал в ЦНИИЭП зрелищных зданий и спортивных сооружений. Потом он получил имя Б.С. Мезенцева. Но это уже потом. В нашем институте был отдел, который занимался проектированием конструкции и инженерных систем Останкинской башни. Вот всем отделом мы и отметили. 5 ноября 1967 года был подписан Акт о приемке сооружения в эксплуатацию, в этот день на фотографии Николай Васильевич расписался и собственноручно написал число (показывает фотографию).




Никакого особенного мероприятия не было.
Но после ввода в эксплуатацию работа над проектом не закончилась. В 1973 году мы увеличивали высоту башни. Необходимо было нарастить антенную часть, и это была очень трудная задача, потому что уже не было ни кранов, ничего. Вся техника была снята. В общем, надо было взять на себя ответственность и нарастить.

Вы помните, как подняли флаг на Телебашней?

Изначально флагшток предусмотрен не был. Когда последнюю секцию металлической части антенны привезли на стройплощадку, мы получили указание сделать флагшток. Пришлось проверить конструкцию и все нагрузки, ведь это же дополнительное давление ветра на флаг. Выбрали ту площадь флага, которую мы можем позволить. Флагшток подняли вместе с последней секцией. Один из монтажников прикрепил флаг к флагштоку уже на самом верху, имя этого строителя не помню, к сожалению. У меня дома, кстати, хранится кусочек флага с Телебашни, того самого, первого.

Какие чувства испытали, когда башню сдали в эксплуатацию? Радость? Усталость? Удовлетворение от большой работы?

Конечно, было приятно заниматься таким сооружением и честно говоря МЫ ВСЕ ОЧЕНЬ ЭТИМ ГОРДИЛИСЬ.
Но никаких лозунгов не было, и когда закончили строительство и сдали проект, мы все чувствовали удовлетворение от работы. Далее я остался в том же институте работать над новым проектом, и проработал там более 40 лет.

Как утверждалась внешняя архитектурная концепция башни? Много ли было изменений?

Первоначальная высота башни была задана технологами. Необходимо было определить основные параметры. Нужно было рассчитать диаметр шахты лифтов, потом нужно было пропустить инженерные коммуникации и кабели для передачи сигнала. Этим определялись минимальные размеры, ну а дальше делались статические и динамические расчеты и определялись другие характеристики. Это все была совместная работа -конструктора, архитектора, технолога, обязательно все должны были работать вместе! На одну задачу! Этот процесс шел методами итерации. В начале было 4 опоры. Потом после тщательных расчетов решили сделать 10 опор. Вот и менялась архитектура немного.

А всё-таки, что-то послужило прототипом формы башни? Есть версии, что идеями для формы могли стать шахматная фигура, лилия или космическая ракета. Николай Васильевич с Вами не делился, как родилась идея?

Ни то, ни другое, ни третье. Как сказано ранее, ряд габаритов были определены расчетами технологов, конструкторов и архитекторов. Создание башни было совершенно автономным процессом. Но знаете, когда человек работает над таким грандиозным проектом, как создание САМОГО ВЫСОКОГО ЗДАНИЯ В МИРЕ, влияние может оказывать всё что угодно: конечно, человек живет в мире, на него влияют внешние факторы, внутренняя философия, его образование, его характер, и даже семья, в которой он родился. Кто знает, как в голове может родиться такая идея, правда же?

На момент постройки башни вращающийся пол ресторана «7 НЕБО» был сделан впервые? или эта технология уже была где-то использована?

Конструкция аналогичная той, что использовалась в метро на эскалаторах, и не только там. Но в целом точно такого же ничего не было, вращающийся пол - была разработка именно нашего института.

В период, когда строилась башня, Хрущева сняли. Руководителем страны стал Леонид Брежнев. Тактика строительства изменилась? Известно, что Брежнев вмешивался в отделку интерьеров башни. Как вы считаете по прошествии лет — это было оправданным решением?

Нет, на процесс строительства это никак не повлияло. А про интерьер… Понимаете, значение имела сама конструкция и габариты. А то, какого цвета полы или стены - это не главное. Конечно, хорошо, когда красиво и внутри. Первоначально было выбрано более простое и дешевое решение по внутренней отделке, а после посещения башни членами политбюро было предложено сделать более дорогую отделку. Ну и это было сделано. Но это видят только те, кто поднимаются на башню. А те кто видят ее снаружи –восхищаются ее конструкцией.

Владимир Ильич, по некоторым данным в архивах известно, что на проекте была не только башня, но и уличное кафе, а в фойе телебашни -музей достижений советской науки.

Нет, такого в первоначальном проекте не было. Да это и не имеет значения. Значение имеет то, что сделали впервые в мире сооружение такой высоты и такой конструкции. Второе – то что сооружение сделано на таком фундаменте. ФУНДАМЕНТ ПОТРЯСАЕТ ВООБРАЖЕНИЕ И ДУМАЮ, БУДЕТ ВСЕГДА ПОТРЯСАТЬ. Потому что в основании не очень хорошие грунты. Естественно, такие сооружения делают на очень глубоких сваях, которые опираются на прочные слои. Но слои такие были на глубине 40 метров, и Николай Васильевич доказал, что можно сделать фундамент на естественном основании довольно неглубокого заложения и при небольшой высоте фундамента. БЫЛ СДЕЛАН ТОЧНЫЙ РАСЧЕТ, который, как показывает время, был правильным, верно? (улыбается и на всякий случай стучит по деревянному столу).
А еще – канаты внутри башни, создающие ее дополнительное обжатие, что предохранят от трещин в железобетонном стволе при больших ветрах. Также был сделано изящное сечение башни, придающее ей такую форму. Вот это все имеет значение!

Изначально в проекте было 3 смотровых. Еще одна была на 269-й отметке. Сейчас ее нет, почему?

Данную площадь решили использовать для производственных целей.

Вы помните про быт на строительной площадке? Была ли на стройке столовая? Чем кормили? Сколько стоил обед?

Мы сидели на площадке, у нас был временный домик деревянный, и наш отдел так и сидел прямо на площадке. Там же была столовая. На рубль –хватало денег (смеётся) на полный обед да стакан сметаны и пару яиц.

А строители неплохо зарабатывали?

Строители не знаю, но проектировщики не много получали. У нас было штатное расписание, как и сейчас… и обычная зарплата. Какого-то особого материального стимула у проектировщиков не было.

Владимир Ильич, расскажите немного о себе, как вы выбрали профессию?

У меня была совершенно обычная семья, родители к выбору профессии не имели отношения. В школе учился и увлекался математикой. Я пошел в строительный институт, но математика –безусловно, основа и в конструкторской работе, и без нее никуда. Есть люди, которые хорошо считают, есть те, кто хорошо конструируют и могут придумать разные детали, узлы. А есть те, кто аккумулируют в себе и то, и другое, и это есть самое ценное для профессии!

Во время строительства башни в мире произошло много открытий в разных сферах. Получается, что вы работали в атмосфере потрясающих событий. Было ли это дополнительным стимулом?

Действительно, в 60-е годы все стремились в науку! Был колоссальный конкурс чтобы поступить в аспирантуру. Можно сказать, что наука тогда была трендом. Эпоха сама стимулировала к тому, чтобы просиживать в ленинской библиотеке с утра до вечера.

А какую музыку Вы тогда слушали?

Слушал, конечно разную музыку, но любил и продолжаю любить именно классическую.

Работа над проектом Останкинской башни была знаковой для всей команды. Как бы вы охарактеризовали основных участников строительства, работавших вместе с вами?

Николай Васильевич выдающийся человек и безусловно очень одаренный. И еще – удивительные человеческие качества были у него, счастье иметь такого учителя. Сын Николая Васильевича тоже по специальности был инженером, закончил МЭИ. А вот внук Игорь по стопам деда не пошел, он музыкант.

А вы творческий человек?

Нет, на гитаре играть не умею (смеется). Но очень жалею. Но еще не вечер, как говорится… Я предлагал переименовать башню в Никитинскую, много писем написал в разные инстанции, но пока эту идею не приняли. Но для меня башня и по сей день- Никитинская. С Владимиром Милашевским мы были в очень хороших отношениях и спустя много лет после проекта Останкинской телебашни продолжали работать вместе и просто лично общались. Да вся команда была из хороших профессионалов! Очень многих давно нет уже…

Когда строили Останкинскую башню, может быть, Вам что то запомнилось особенно?

Нам всем очень нравилось, мы горели этим проектом. Помню, 5 ноября 1967 г. сидели за столом коллективом, и одна наша коллега сказала фразу: “У КАЖДОГО В ЖИЗНИ ДОЛЖНА БЫТЬ СВОЯ БАШНЯ».

Помните, что было следующим проектом?

Конечно помню! Дворец спорта в Архангельске для русского хоккея и фигурного катания. По проекту он должен быть перекрыт металлическими конструкциями. И Николай Васильевич посоветовал сделать его в клеёных конструкциях. В итоге за этот проект мы получили премию Совета министров СССР. После этого технологию клеёных конструкций успешно применяли на многих объектах. Еще был заказ и мы сделали проект метеорологической станции высотой 150 метров, на ВДНХ. Но проект не был реализован.

Хотелось бы коснуться темы пожара на Останкинской телебашне, который произошел в августе 2000 года.

Да, 27 августа 2000 г. произошел пожар. Но нам удалось восстановить такой сложный объект –возможно это единственный случай такого рода! Сначала спроектировать башню так, чтобы устояла, а потом восстановить –вот это технология!! После пожара мы проанализировали все риски, это был сложный процесс, потом поняли что восстановить можно… Это было нелегко, ведь механизмов уже не было, все восстанавливалось внутри ствола башни, по узким лестницам. И я считаю что такая операция по спасению сооружения и восстановлению- колоссальный опыт для человечества.

Какие были ещё интересные проекты высоток, в итоге оставшихся не реализованными?

4х километровое здание мы спроектировали, и оно могло существовать! У нас был расчет, мы же почти порядочные люди (смеётся). А еще в 1970 году мы с Николаем Васильевичем были на конференции в Венгрии. Свободного времени было много и за неделю мы создали наброски проекта 2-х километрового здания, были записи, но сейчас найти их достаточно трудно. Реализовать его уже вряд ли получится, если только в научных целях. Мне кажется, для проживания сооружения такой высоты не оправданы. Вот Вы отпустите своего ребенка на лифте с 100-го этажа? Ну вот, и никто не отпустит. Высокие сооружения для научных целей могут быть, еще для каких то. Но не для жилья конечно.

У Вас на рабочем столе открыта книга, расскажите –что Вы читаете?

По динамике сооружений…

Вы готовитесь к новому проекту?

Я всегда что то делаю.

А какой ваш любимый проект?

Конечно, Останкинская телебашня!

Владимир Ильич, о чем мечтаете как профессионал?

Как профессионал? Я ГОТОВ РАБОТАТЬ И ПРОДОЛЖАТЬ СТРОИТЬ ДАЛЬШЕ. Если появится заказ, мы возьмёмся за него и будем делать. Сейчас из-за рубежа по нашей специальности приезжает большое количество инженеров, не очень высокого уровня. На мой взгляд, это не дает развиваться нашим инженерным школам. ГЛАВНОЕ-ЧТОБЫ НАШИ ЛЮДИ ЗНАЛИ-МЫ ВСЕ МОЖЕМ ДЕЛАТЬ САМИ.



После беседы – есть немного времени посмотреть фотографии, все они оцифрованы, систематизированы и сохранены на компьютере. Владимир Ильич вспоминает про однокурсников, учителей, коллег. Про тех, кто 50 лет назад был в команде мечтателей и сумел воплотить свою мечту в бетоне. Про тех, кто потом строил с ним олимпийские объекты, стадионы, Москву-Сити, Лахта-центр - уникальную высотку в Питере, и еще десяток знаменитых сооружений.

Приходит секретарь, слышно, как ультрасовременный офис начинает наполняться звуками гаджетов и голосами молодых и смелых, тех кто воплощает с ним новые мечты. Возможно ли быть настолько современным и востребованным половину века? Возможно, если это – Владимир Травуш!

Беседу провели: Начальник отдела развития Нефедова А.В. Начальник отдела по связям с общественностью и СМИ Киселева М.Ю.